Шевченко: Лобановский - Учитель с большой буквы

Наставник сборной Украины Андрей Шевченко вспомнил период работы под руководством выдающегося специалиста.

— Андрей Николаевич, все знают, что в вашей жизни значил и значит Валерий Лобановский, но не спросить об этом снова я не могу…

— Для многих, и для меня в том числе, он больше, чем тренер. Это человек, который дал нам путевку в жизнь. Наставник, который научил нас по-настоящему понимать, что такое профессионализм, что такое отношение к тому делу, которым ты занимаешься, что такое правильный анализ своей игры. Словами тяжело описать все то, что Валерий Васильевич для меня сделал.

— У каждого футболиста, который играл у Лобановского, есть своя знаковая история, связанная с этим тренером. Какая была у вас?

— Да их много было… Каждый день — это новый урок, каждый день ты заносил себе в копилку. Впрочем, самыми запоминающимися стали те моменты, которые происходили уже после того, как я перешел в "Милан". Была у нас такая традиция: когда я прилетал на матчи сборной, меня всегда ждала в аэропорту машина, которую присылал за мной Лобановский. Первым делом я ехал на базу, поднимался к нему в номер, и мы по несколько часов там беседовали.

— Наставник интересовался организацией работы в "Милане"?

— Конечно. Валерию Васильевичу было важно все — тренировочный процесс, бытовые вопросы и так далее. Все мелочи и детали.

— Слышал, вы однажды рассказали, как футболисты в Италии теряют сознание после одного из самых простых тестов, и Лобановский долго смеялся. Было такое?

— Я уже плохо помню, но что-то такое, наверное, было (улыбается). Тренер не упускал ничего, его, повторюсь, интересовало абсолютно все. Кто бы что ни говорил, но у него было желание уехать и попробовать себя в зарубежном клубе. Сдерживал, мне кажется, один момент — незнание языка.

— Ни для кого не секрет, что в "Динамо" в те времена были колоссальные физические нагрузки. Как вы к ним относились после того, как уехали в "Милан", и как относитесь к таким методам подготовки сейчас?

— Все дело в целесообразности, а тогда это приносило результат. Лобановский знал: для того чтобы на равных конкурировать с ведущими командами Лиги чемпионов и ведущими европейскими сборными, нужно находиться в хорошем функциональном состоянии. В чемпионате Украины тогда был не самый высокий уровень, и готовиться к важным поединкам на международной арене через матчи на внутренней было сложно. Вот и приходилось очень хорошо тренироваться.

— Тесты по определению функционального состояния, практикуемые Лобановским, — это отдельная история. Знаю, что практически по всем показателям вы всегда были в числе лучших игроков команды. Неужели вам это так легко давалось?

— Нет, нелегко, приходилось терпеть. Нам объясняли, зачем это нужно, а результаты показывали, что мы все делаем правильно. Тестирование — это очень важная вещь в футболе. Информация для тренера и для игрока, который сам анализирует свое состояние, сравнивает с теми результатами, которые были раньше. Понимает состояние, в котором находится. Во всем нужна динамика. К тестам должно быть правильное отношение. Я к ним всегда относился серьезно. Я ко всему относился серьезно, поэтому мне и хотелось всегда и во всем показывать хорошие результаты.

— Нагрузки выдерживали не все…

— Ничего не поделаешь — конкуренция. Для того чтобы развивать все то, что мы развивали, нужно было соответствующее здоровье. Поэтому многие ребята отсеивались, а сильнейшие оставались, и мы доходили до полуфинала Лиги чемпионов, а значит, все делали правильно. Валерий Лобановский знал, как надо готовить команду, и делал это блестяще.

У нас был естественный отбор, и это позволяло конкурировать с европейскими клубами, которые могли купить себе всю команду. Футбольные качества, разумеется, были на первом месте, но при прочих равных условиях играли те, у кого были лучшее восприятие нагрузок и хорошая функция.

— Вы помните, какой результат показывали в тесте Купера?

— На мой взгляд, это не самый важный норматив. Куда информативнее — 30 метров, семь по 50, прыжки. Плюс компьютерное тестирование, которое тоже дает много информации. Там определяется скорость принятия решений, степень реакции и так далее. Все это позволяет определить потенциал игрока, дает понимание того, чего он может достичь, а что развить уже не удастся.

— Лобановский много спрашивал у вас обо всем, что происходит в "Милане". А итальянцы интересовались работой "Динамо"?

— Конечно! Представители "Милан-Лаб", генеральный директор клуба прилетали со мной в Киев и проводили по несколько дней с сотрудниками динамовского клуба, изучали опыт. У нас в "Милане" тоже было много разных тестов, и за основу там брали как раз все то, что создавал штаб Валерия Лобановского. Там не стеснялись учиться, тем более что было у кого.

— Вы сказали, что вам всегда объясняли, что вы делаете и зачем вы это делаете. Лобановский умел убеждать даже взглядом?

— Валерий Васильевич редко повышал голос. Он вообще никогда не кричал, ни с кем не выяснял отношений, к нему было огромное уважение со всех сторон. Даже не уважение, а нечто большее — это тяжело передать словами. Установки на игру были всегда разнообразными. Нам никогда не объясняли те базовые вещи, которые мы как азбуку знали из тренировочного процесса. Все требования были хорошо известны — кто не понимал, тот не играл. Суть установки сводилась к тому, чтобы настроить команду, завести ее. Лобановский всегда находил для этого нужные слова, и эти слова действовали.

Мне хорошо запомнился эпизод в перерыве победного матча Лиги чемпионов против греческого "Панатинаикоса". Мы проиграли первый тайм. А на улице был сильный мороз, по-моему, семь градусов, и мы все вышли в термобелье. Заходим в раздевалку, смотрим на Лобановского, ждем корректив, а он сказал два слова: "Сняли рейтузы". Больше ничего не говорил. По игре — вообще ни слова.

— Все сняли?

— Спрашиваешь! Я их снял еще до того, как Васильевич произнес эту фразу (улыбается).

— Вы играли под его руководством не только в "Динамо", но и в сборной Украины, и в отборочном цикле ЧМ-2002 команда не решила поставленной задачи. Решение совмещать работу в клубе и сборной было ошибочным?

— Нет, все это глупости. У нас был хороший шанс выйти из группы с первого места, но мы проиграли в первом туре полякам на своем поле и упустили его. Пробились в плей-офф, а там просто не повезло с соперником. Германия есть Германия, а тогда эта сборная была очень сильна. Хотя мы должны были ее обыгрывать дома, имели для этого все возможности. Так что я не считаю, что в том отборочном цикле со стороны тренера были допущены какие-то ошибки. В той ситуации совмещение, напротив, было весьма эффективным.

— Андрей Николаевич, вопрос, может быть, личного характера, но тем не менее. После перехода в "Милан" вы наверняка хотели как-то отблагодарить наставника "Динамо" за все то, что он для вас сделал. Что, если не секрет, вы привезли ему в подарок?

— Для него это было не главное, хотя это действительно личное. Лучшим подарком стали бы, наверное, конспекты тренировок моей новой команды — вот это он бы точно оценил. Я их, конечно, вел с первого дня, но привезти тетрадь не решился. Впрочем, Валерий Васильевич и так обо всем расспрашивал, так что в этом не было необходимости.

— Один ценный подарок вы все-таки привезли, но этот Золотой мяч, выигранный вами в 2004 году, наставник уже не увидел…

— Лобановский к нему был причастен, поэтому я сразу решил, что должен приехать с ним к его памятнику. Это было от души. Я могу еще раз повторить, что для меня это был не просто тренер, а Учитель с большой буквы.

— Когда вы уходили в "Милан", он не препятствовал вашему переходу? Мог ведь сказать, дескать, останься еще на сезон, что-то выиграем, а потом уедешь…

— Нет, такого не было. Я очень благодарен Валерию Васильевичу за то, что он тоже поспособствовал тому, что меня отпустили как раз в тот момент, когда я был к этому готов. Тренер меня всегда поддерживал. В первый год моей карьеры в "Милане" он давал мне много наставлений. Говорил, чтобы я ни в коем случае не сбавлял обороты, особенно в тренировочном процессе. Все-таки в Италии были совершенно другие требования, ритмичный, без пауз, чемпионат, много матчей. Ко многим вещам мне нужно было готовить себя самому, и советы Лобановского в этом плане были бесценны.

— Сейчас бы попросили у него пару советов?

— С большим удовольствием. Уход из жизни такого человека — это потеря для всего футбола. 15 лет уже прошло, а ты все равно понимаешь, что его не хватает…